Учреждение монастыря. Первая в городе каменная церковь

Первое известное упоминание о Клине как городе относится к 1317 году. Возник он и развивался в глубокой излучине реки, на пересечении дорог Москва – Тверь и Воло­коламск – Дмитров. Городище было совсем небольшим – 70 на 45 саженей (140 на 90 м). Деревянно-земляная крепость (ширина зем­ляного вала достигала 12 м) запирала узкий перешеек петли реки Сестры. Размеще­ние посадов напоминало крылья бабочки: один располагался в петле реки, другой – снаружи. Снаружи при крепостных воротах располагался и городской торг, соединен­ный мостом с небольшим Торжком в зареченском посаде.Деревянный храм, а впоследствии Ус­пенский монастырь с каменной соборной церковью, примыкал к городскому валу в петле реки и был расположен на высоком холме. Согласно старинному описанию, это местоположение – «одно из тех, кои сама природа для населения предопределяет» и с высоты которого в «окололежащие сторо­ны приятный вид простирается». Со време­нем монастырь стал духовным градообра­зующим центром, а главный монастырский храм являлся городским собором.

Время возникновения обители с досто­верностью неизвестно. Догадки об учреж­дении монастыря Дмитрием Донским в 1380 году, появившиеся в XX веке в кругу люби­телей краеведения, не находят подтверж­дения и не соответствуют существовавшим в тот период межкняжеским отношениям. Вплоть до присоединения к Москве в 1485 году город Клин входил в состав Тверско­го княжества. Небольшой Успенский мона­стырь был приписан к Тверскому архиерей­скому дому, который возник в 1247 году. В XVII–XVIII веках в епархию помимо Твери входили города Зубцов, Кашин, Клин, Ста­рица с уездами. В 1799 году Тверская епар­хия была приведена в соответствие с грани­цами Тверской губернии.

Клинский мужской монастырь в честь Успения Пресвятой Богородицы впервые упоминается в XVI столетии. Документ 1545 года сообщает о том, что, согласно Духов­ной грамоте, Матвей Иванович Левашов да­вал деньги в монастырь «Пречистой в Клин на Городок игумену и священницы, и с дья­коны, и с проскурником, и с попом на соро­коуст».

Время завершения строительства камен­ного Успенского собора документально не зафиксировано. По одной версии, он был построен между 1539 и 1542 годами, од­нако большинство исследователей относят его создание к середине XVI столетия.

Есть и более поздняя версия, связанная с пребыванием в Клину царя Ивана Грозного с 15-тысячным опричным войском, которое двигалось на Новгород и Псков в декабре 1569 года. Историк Н. М. Карамзин изобра­зил чудовищную картину кровопролития, учиненного царем ночью над клинчанами, которые накануне встретили царя хлебом и солью. Лифляндские дворяне Таубе и Крузе, бывшие в опричном войске, также сооб­щали, что было истреблено все население Клина. Однако некоторые историки ставят под сомнение вышеописанную бойню. Они оосновываются на том, что в царском «Синодике опальных» упоминается имя только оной жертвы в Клину – некоего каменщи­ка Ионы.

Существует несколько версий строительства каменного храма после 1569 года. По старинному клинскому преданию, собор с построен в память о горожанах, павших невинными жертвами похода войска Ивана Грозного, причем по одной версии именно раскаявшийся государь выделил средства строительство каменного храма. По другой – деньги собирали оставшиеся в живых горожане. По третьей версии, не предпо­лагающей массовых убийств в Клину, царь действительно выделил деньги на благоукрашение обители, чтобы иметь возможность останавливаться в ней во время своих дальних походов.

8 января 1572 года в Клин из муромской ссылки прибыл шведский посол епископ Павел Юстен. Здесь же в это время находился и царь Иван Грозный, намеревавшийся идти войной на шведского короля Юхана III. Остен писал, что Иван Грозный вместе со своей свитой жил вне пределов города северном берегу реки. Однако аудиенция царя с послом прошла непосредственно в городе. Можно предполагать, что Иван Грозный останавливался именно в Успенском монастыре.

Что бы ни предполагали историки, красивейшая каменная церковь – Успенский соборный храм монастыря – была построена и сохранилась до наших дней. Храм представляет собой небольшой кирпичный куб с тремя алтарными апсидами, увенчанный одной главой на световом барабане, крестово-купольной композиции. Очень гармонично организовано внутреннее пространство церкви.

В архиве Московского Кремля хранится письмо царя Алексея Михайловича Романова. Из него следует, что когда царь был на охоте (возможно в Круговской волости), у царицы случились преждевременные роды, и «страха ради смертного» новорожденного младенца крестили в Успенском храме г. Клина. Этим младенцем был будущий император Петр I.

Следующая страница в истории мона­стыря связана с именем Патриарха Никона. По его просьбе государь Алексей Михай­лович в 1655 году своим указом повелел приписать клинский Успенский монастырь со всеми его вотчинами и угодьями к своей излюбленной обители – Иверскому мона­стырю на Валдае. В клинском монастыре Патриарх делал остановку для отдыха во время своих поездок в Иверскую обитель. Своего рода путевым дворцом для знатных духовных лиц клинский монастырь послу­жил в том же 1655 году для антиохийского Патриарха Макария, совершавшего поезд­ку вместе с Сербским архиепископом Гав­риилом и со своим сыном архидиаконом Павлом Алеппским. Они направлялись из Москвы в Новгород. Путешественники при­были в монастырь утром в понедельник 6 августа в праздник Преображения Го­сподня. Архидиакон Павел писал: «Древ­ний каменный монастырь в честь Успения Владычицы, принадлежащий Патриархии... занимает красивое местоположение; близ него селение по имени Клин».

Документ 1685 года сообщает, что «под­ле города Клина на посаде монастырь Успе­ния Пресвятой Богородицы». В документе 1709 года говорится о двух храмах на тер­ритории монастыря: «За валом клинский Успенский монастырь мужской. В том мо­настыре церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы. Другая преподобного Сергия Чудотворца, обе каменные со всякой цер­ковной утварью, что есть в них. В том мо­настыре братия: иеромонах Нифонт, иеро­монах Иосиф».

Документ 1715 года упоминает священ­нослужителей монастыря: «игумен Иоасаф Потапов 49 лет, иеромонах Иларион 45 лет, иеродиакон Иринарх 35 лет».

В документах за 1624, 1646, 1678 и 1710 годы сообщается, что монастырь владел деревней Прасолово (в современной транс­крипции – Праслово), находящейся к севе­ру от обители за р. Сестрой.

Упразднение монастыря

К 1764 году монастырь обеднел. Все его владения были отобраны. В государстве Российском в это время проводилась по­литика изъятия владений у монастырей и закрытия многих из них. Именно в 1764 году была завершена реформа, в резуль­тате которой церковные вотчины перешли в государственную собственность. Из 953 великорусских монастырей закрыто 568, 224 оставлено в штате и 161 – за штатом, на собственном содержании. В число выве­денных в разряд приходских церквей попал и монастырь в Клину.

Вот как описано состояние монастыря в тот период:

В соборной Успенской церкви окна све­тового барабана заделаны досками, дере­вянные двери – в крайне ветхом состоянии. Кирпичный пол в алтаре, а в церкви – из плит белого камня, – «совсем негоден». Глава собора была покрыта деревянной чешуей, а кровля – тесом, при этом только на алтаре покрытие было относительно но­вым. Собор, несмотря на небольшие раз­меры, не отапливался.

Далее описывается каменная двухэтаж­ная трапезная церковь в честь преп. Сергия Радонежского. В верхнем богослужебном этаже имелась обветшавшая изразцовая печь, кирпичный пол в некоторых местах по­ломан. Нижний этаж занимала хлебенная и погреб. К трапезной церкви был присоеди­нен деревянный чулан и крытая деревянная паперть. Состояние трапезной, по описанию, является угрожающе аварийным: в стенах «великие разседины и в некоторых местах кирпичи вывалились и углы поломаны».

При соборной церкви указана двухэтаж­ная колокольня, крытая тесом. Все про­чие строения обители были деревянными, причем состояние их характеризуется как крайне ветхое и гнилое. Среди них две на­стоятельские кельи, малая братская келья, четыре житницы, стоящие в одну линию, по­греб, братская баня, два сарая с сеновалом.

Территория обители занимала площадь 153 х 64 м2 и была обнесена деревянным забором, периметр которого составлял 435 м. Непосредственно к монастырю при­мыкал скотный двор, строения которого были ветхими и гнилыми, никакого скота на момент составления «Описи» не имелось. Рядом с монастырем у реки был разведен огород на площади порядка 400 кв. саже­ней, на котором высаживали капусту только для монастыря, а не на продажу. «При оном монастыре, как в городе, так и за городом, дворов и садов никаких не имеется», не было замечено и никакого начатого стро­ительства. Подворий, школ и богаделен за монастырем не состояло.

Храмы упраздненного монастыря ста­ли приходскими. Только в начале XIX века положение улучшилось. В 1810 году зда­ние Успенской церкви подверглось рекон­струкции. К храму были пристроены трапез­ная, портики с колоннадой и трехъярусная колокольня. В трапезной части устроены Сергиевский и Всехсвятский приделы. При­внесенные черты классицизма исказили памятник старины до неузнаваемости. Тог­да же, вероятно, была разобрана и старая Сергиевская церковь. Из убранства прош­лых веков в иконостасе Успенской церкви сохранялись старинные иконы Тихвинской Божией Матери и преп. Сергия Радонеж­ского.

В конце XIX века церкви принадлежали каменная богадельня, построенная в 1881 году, в которой проживали просфорница и бедные женщины разных сословий, и дере­вянная часовня в д. Белавино. Приход церк­ви состоял из граждан г. Клина и жителей деревень Праслово, Белавино и Шевелево.

С Успенским храмом связаны имена знаменитых людей России. В частности, на службах здесь бывал П.И. Чайковский, о чем он упоминает в своих дневниковых записях.

Причет

В конце XIX века в церкви служил священ­ник Николай Александрович Поспелов, сын псаломщика. В 1874 году он окончил Московскую духовную семинарию, в 1875 году определен в псаломщики к Благове­щенской церкви в Пыжах. В 1877 году ру­коположен во священника и определен в Успенскую церковь. С 1877 по 1891 год со­стоял законоучителем Клинского мужского приходского училища и нижних чинов 28-го резервного батальона. Свое служение по собеседованию с нижними чинами клинско­го войскового управления проводил с 1889 по 1899 год. Также с 1894 по 1898 год был секретарем Совета клинского отделения епархиальных училищ. С 1891 года состоял законоучителем клинского женского двух­классного училища. Вел в клинском Троицком соборе собеседования с народом.

Диаконом в тот пе­риод был Константин Ефимович Никольский, сын псаломщика. С 1872 по 1879 год рабо­тал учителем. В 1879 году был произведен во диакона к Успенской церкви г. Клина. С 1885 по 1900 год состоял законоучителем Новощаповского земского училища. Награжден серебряной медалью «За усердие».

Вместе со священником и диаконом в церкви служили псаломщики Сергей Сер­геевич Успенский и Константин Степанович Троицкий.

19 октября 1917 года в храм был назна­чен священник Сергий Щедров, ранее слу­живший в тюремной церкви. С 1922 по 1924 год в церкви служил священномученик Алексий Никонов. 26 сентября 1924 года священники Алексий Никонов и Алексий Воробьев были арестованы по обвине­нию в том, что они без разрешения местной власти устроили в церкви города Клина со­брание верующих, на котором произносили агитационные речи о гонении советской вла­стью Православия. 27 февраля 1925 года о. Алексий Никонов был приговорен к высылке в Нарымский край на два года. В 1936 году он был снова арестован и приговорен к за­ключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на пять лет. Священник Алексий Никонов скончался 29 октября 1938 года в Севжелдорлаге. Причислен к лику святых.

В 1926 году в Успенском храме служил священник Николай Александрович Бруни (1891–1938), потомок знаменитой художе­ственной династии, человек с интересной и трагической судьбой, одаренный талантами поэта, переводчика, музыканта и художника.

Будучи одним из первых отечественных военных летчиков, он выжил после того, как его аэроплан был сбит в ноябре 1917 года в бою под Одессой. Тогда же он дал обет стать священником, если выздоровеет пос­ле ранений. В послереволюционные годы ему пришлось сменить несколько мест слу­жения – Украина, Козельск, Москва, Клин. О. Николай был знаком со многими выдаю­щимися людьми – о. Павлом Флоренским, с оптинским старцем Нектарием, был близ­ким другом и однокурсником О.Э. Мандель­штама (который сделал его прототипом ге­роя рассказа «Египетская марка»), дружил с А.А. Ахматовой, В.Ф. Ходасевичем. Во время служения в Москве, Н.А. Бруни со­вершил панихиду по умершему А.А. Блоку, прочитав перед этим с амвона его стихи.

После закрытия храма, оставшись в Кли­ну без места священника, по протекции зна­комых он устроился переводчиком в Моск­ве, одновременно подрабатывая для своей большой семьи самой непрестижной рабо­той – например, чисткой выгребных ям и раскладкой навоза на огородах у дачников.

Благословляю я суровую разлуку,

Молитвой молодой меня наполнил ад,

И радостью я называю муку,

И дни, как свечи, яркие горят...

Н. А. Бруни

В 1934 году он был арестован по ложному обвинению в шпионаже в пользу Франции и сослан в Ухту. В лагере заключенные на­зывали его «отец Николай». В 1937 году по распоряжению лагерного начальства к 100-летию со дня гибели А.С. Пушкина он сделал памятник поэту из подручных досок, колючей проволоки и глины. Этот памятник до сих пор является достопримечательно­стью Ухты. Интересно, что петербургский художник Федор Бруни сделал посмертный рисунок Пушкина в гробу, а через сто лет его потомок Николай Бруни изваял скульп­турный памятник поэту.

4 апреля 1938 года о. Николай был рас­стрелян. Как позднее рассказывал уцелев­ший свидетель казни, перед смертью свя­щенник призвал всех приговоренных встать с колен, а сам обратился к Богу и запел мо­литву.

Закрытие и возрождение храма

В советское время храм постигла общая участь – 26 декабря 1931 года он был закрыт, убранство уничтожено, а колокольня взор­вана. При этом была частично разрушена трапезная. В разное время в здании разме­щались медицинская библиотека, медицин­ский музей, общежитие и торговый склад. В начале Великой Отечественной войны храм был использован как склад соли, которая в короткое время въелась в пол и стены!

В послевоенное время после посещения Бельгийской принцессой музея П.И. Чай­ковского ею было совершенно пожертво­вание в Министерство Культуры РСФСР на реставрацию храма, которая была проведе­на в 1962–1967 годах под руководством из­вестного архитектора Н. Н. Свешникова. Все пристройки XIX века были удалены, соль вывезена, и храм предстал в своем первона­чальном виде. Но в дальнейшем городские власти не нашли для восстановленного ше­девра лучшего применения, чем устроить в нем склад треста столовых.

В 1992 году храм вернули верующим. Первое богослужение в возрожденной церкви состоялось в том же году на празд­ник Успения Пресвятой Богородицы.

В 1994 году неподалеку от храма была построена звонница в стиле псковской ар­хитектуры, церковь обрела «голос».

11 ноября 1998 года отреставрирован­ный храм освятил митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий.

Центральное место в церкви занимает современный иконостас, выполненный ма­стерами Тверской школы церковных ре­месел в стиле древнерусской иконописи. Многие иконы были специально написаны для Успенского храма: икона Божией Ма­тери «Неупиваемая Чаша», Всех святых, святителей Петра и Филиппа. Две плащани­цы – Спасителя и Божией Матери – были созданы руками прихожан. Благотворители передали в дар храму великолепные иконы Преображения Господня, Божией Матери «Феодоровская», вмч. Пантелеимона, свт. Николая Чудотворца. Главные святыни храма – частица Животворящего Креста Христова и икона Успения Пресвятой Богородицы. Особыми святынями являются частицы мощей московских святителей Петра и Филиппа, сщмч. Константина Богородского, прмч. Игнатия Афонского, прав. Симеона Верхотерского.

В мае 2011 года между храмом и звонницей был торжественно установлен памятный крест. На мраморной доске у его подножия выбиты имена клириков Успенской церкви, служивших в ней в XVIII–XX веках.

Сейчас храм полностью отреставрирован и является памятником архитектуры всероссийского значения.